Гарри видел, как все они были уничтожены, один за другим: Хагрид, Люпин, Снейп, МакГонагалл, Тонкс, Дин, Помфри, Шеймус, Колин... Их смерть мало чем отличалась от смерти Рона. Даже самые сильные из них не могли бороться с Убийственным Проклятьем, брошенным Беллатрикс, Люциусом и - да! - Питером Петтигрю.



Но самым страшным было то, что случилось с Невиллом. Он стал для Волдеморта желанным призом. Заложником. Жертвой. Друг Гарри Поттера.



Слезы жгли воспаленные веки. Гарри уткнулся лицом в жидкую грязь.



"Сделай это, Гарри! Ну же!.."



Он не колебался ни секунды. Он отнял жизнь у одного из ближайших друзей не задумавшись ни на миг. Почему? Потому что так было нужно.



Все эти люди, которые были ему дороги, за чью жизнь он боролся, лежали сейчас мертвые вокруг него. Он победил, но какой ценой?



Он спас тысячи людей: будущие поколения полукровок, магглорождённых, чистокровных волшебников и ведьм. Но мира, который он знал, больше не существовало.



Его друзья, его семья... его душа - всё погибло. Даже его наставник был сейчас всего лишь горсткой пепла.



Гарри Джеймс Поттер больше не должен был спасать мир. Он стал бесполезным. Он больше не был нужен. Никому.



Он попытался встать, опираясь на землю. Пальцы утонули в грязной луже. Он был слаб, так чертовски слаб - и совершенно истощён. Но, может быть, если он будет держаться за что-то или ползти, ему удастся добраться до того обрыва... Всего лишь несколько дней назад он стоял там, намечая точные координаты для портключей вместе с Альбусом. Он был так раздражён тем, что старый волшебник постоянно отвлекался, восхищаясь красотой пейзажа. Что толку любоваться заходом солнца и морем, когда смерть поджидает тебя где-то совсем рядом! Сейчас была глубокая ночь. Он бы уже не успел посмотреть на закат, но, возможно, Альбус указал бы ему на волшебное очарование луны, поднимающейся над океаном - своим последним пристанищем.



Руки дрожали, а ноги не слушались, когда он медленно поднимался на колени. Его глаза были по-прежнему закрыты: он не хотел видеть исход кровавой бойни, которую едва пережил. Он старался выровнять дыхание, но резкий запах горящей травы и плоти разъедал легкие, а голова, казалось, была готова взорваться.



Он знал, что попытка принять анимагическую форму потребует слишком больших усилий. Он не мог позволить себе тратить драгоценную магию, время и силы. И без того его шансы достичь цели практически равнялись нулю.

Он опустил веки, пытаясь сосредоточиться на шуме моря где-то впереди. Он знал, что оно там. Он почти слышал плеск волн.Только бы хватило сил добраться, и тогда!..



"Пожалуйста..."



Гарри замер, распахнув глаза, и тут же закрыл их снова, надеясь расслышать что-то сквозь гул крови, стучавшей в ушах, словно молот по наковальне.



"Папа... Папочка, пожалуйста, вставай... Мы должны вернуться домой!"



Гарри открыл глаза.



Луна уже взошла, и её тусклый свет отражался в лужах дождевой воды и крови. Непрекращавшийся ливень почти полностью скрывал от глаз кошмарное зрелище… Но откуда же этот голос?



Очень медленно, так как каждое резкое движение вызывало новый приступ головокружения, Гарри отвернулся от обрыва и темной бездны, которая - он знал - простиралась за ним, пытаясь рассмотреть хоть что-то сквозь стену дождя. Он видел лишь груды изуродованных тел - обуглившихся, разбитых, мертвых...



Стоп. Слабый голос, сорванный и простуженный, полный такой запредельной боли... Гарри чувствовал, что у него подгибаются колени. Кто-то ещё дышал, жил среди этого хаоса.



"Папочка, пожалуйста... пойдем... Отец... пожалуйста. Папа?.."



Внутренности словно скрутило узлом. Все, кого он когда-то любил, ушли - сгорели в пламени адского проклятья. У него не осталось никого, совсем никого...



Никого... кроме Малфоя.



Лунный свет выхватывал из темноты серебристые блики льющейся с небес воды. Отражался от гривы платиновых волос, рассыпавшихся по земле, от бледной сияющей кожи надменного лица Люциуса Малфоя - холодного и неподвижного. Он был мёртв, вне всякого сомнения: Гарри видел следы ожогов по всему телу - бесспорное доказательство того, что Риддл иссушил его силы и магию в отчаянной попытке спасти свою собственную жизнь; обуглившаяся кожа левой руки всё ещё слабо дымилась под дождем.



Люциус Малфой умер. Так почему же его сын пытается разбудить его?



"Папочка... Папочка? Отец?.. Пожалуйста, пойдем. Нам нужно вернуться домой. Мы должны найти маму."



Лицо Гарри исказила гримаса. Он повернул голову туда, где море ждало его. Драко не сможет найти свою маму ни сейчас - никогда. Члены Ордена обнаружили её тело в убежище, где она вынуждена была скрываться после того, как пошла против мужа, не желая, чтобы её сын получил тёмную метку. Этот поступок оказался бессмысленным: Люциус похитил Драко с помощью портключа, в который в тайне ото всех был превращён защитный амулет, подаренный Нарциссой сыну. Она была до смерти замучена Круциатусом. Нарцисса умерла, чтобы не дать Драко присоединиться к группе подростков, навсегда привязанных к Тёмному Лорду, умерла, думая, что потеряла сына. Но, судя по этим сдавленным мольбам, прорезавшим ночную тьму, мать дала Драко достаточно времени, чтобы избежать их участи.

Гарри вздохнул. Малфой не нуждался в нём - никто больше не нуждался в нём. К тому же, он был слишком слаб, чтобы помочь кому бы то ни было, даже если бы захотел. Море шептало его имя, эхо предсмертных криков Рона раскалывало голову на части. Этому миру больше не был нужен Мальчик-Который-Выжил, и поэтому он должен был уйти навсегда.



Он оглянулся, чтобы в последний раз посмотреть на живое существо посреди окружавшего их кошмара. Голова Люциуса лежала на коленях у Драко, его руки и ноги были раскинуты в стороны. Гарри подумал, что, пожалуй, это была слишком лёгкая смерть для такого, как он.



Так ясно, словно это было вчера, Гарри вспомнил, как его крёстный упал за завесу, взмахнув руками, словно пытаясь восстановить равновесие. Его жизнь оборвалась так быстро. Он умер, чтобы другие могли жить...



"Папочка, пожалуйста... пожалуйста, вставай. Прости меня, я люблю тебя... Я хочу вернуться домой... Прости меня. Прости!"



Медленные шаги, нетвёрдые, неуклюжие - ноги скользят по кровавой грязи... Он подошёл уже близко, достаточно близко, чтобы позвать. Крикнуть, что его отец мёртв, чтобы он вставал и шёл домой...



Драко вздрогнул и резко развернулся. Его глаза неверяще распахнулись, когда он увидел Гарри. По-прежнему молчавшего. Покрытого кровью с ног до головы. Облитого лунным светом...



"Поттер", - прошептал он в шоке.



"Малфой".



Неужели это его голос? Он чувствовал на языке привкус пепла.



Драко открыл рот, но не произнес ни звука. Он всматривался в темноту слезившимися от дыма глазами.



"Поттер, - смог выговорить он наконец, нерешительно, но отчетливо. - Поттер, пожалуйста, помоги мне. Мой отец, он... он ранен... Он не может подняться. Я..."



"Он умер, - Гарри медленно подошёл ближе, порадовавшись, что не упал лицом в грязь на глазах у бывшего врага. - Твой отец мёртв, Малфой. Возвращайся домой".



Драко моргнул. "Я думаю, он без сознания. Ты должен мне помочь".



Ещё один шаг вперёд - всё дальше и дальше от моря.



"Нет, Малфой. Я не могу тебе помочь. Он мёртв".



Тонкая, промокшая насквозь фигурка блондина содрогнулась.



"Нет, Поттер, нет. Понимаешь, мы должны вернуться домой. Я не донесу его один. Ему нужна помощь, Поттер... Пожалуйста?"



На последнем слове его голос сорвался от напряжения, и Гарри заметил первые признаки безумия в серых глазах Малфоя. Он ласково гладил спутанные волосы отца.



Ещё один шаг. Достаточно, чтобы увидеть, что вода, стекавшая по мертвенно бледному лицу Драко - это не только дождь. Достаточно, чтобы увидеть, что глаза Люциуса широко распахнуты от ужаса, а на застывшем лице отражаетсяь безграничное удивление от осознания того, что он выбрал проигравшую сторону. Драко не мог не заметить этого. Он просто не хотел верить.

У Гарри подкосились ноги. Мышцы, казалось, лопнули, когда он опустился на колени перед полубезумным блондином. Он пристально посмотрел на первого волшебника, которого встретил в своей жизни. Светлые волосы, обрамлявшие лицо, свалялись в грязный колтун, вода, стекавшая с них, ещё больше охлаждала и без того посиневшую кожу на шее и худых плечах. Несмотря на то, что Драко рос среди роскоши, несмотря на то, что его капризам всегда потакали, он никогда не отличался цветущим видом. Он оставался невысоким и хрупким, плечи были почти по-девчачьи узкими. Единственным, что доказывало его принадлежность к роду Малфоев, были тонкие губы и упрямый подбородок, придававший его надменному лицу раздражённое и скучающее выражение.



Сейчас его одежда была разорвана, дорогая мантия - вся в дырах. Гарри подумал, что Драко выглядел ещё более худым, чем в школе. Он отвернулся, не желая замечать тонкие белые шрамы, пересекавшие обнажившуюся кожу на спине, не желая думать о том, откуда они взялись.



Перед ним был первый волшебник, которого он узнал, первый человек, чьё имя он возненавидел, человек, заставивший его поверить в необходимость этой войны - только чтобы избавить мир от таких, как Малфой и его отец. И никогда ему и в голову не приходило, что, возможно, Драко и сам нуждался в спасении.



Мышцы сводило от напряжения, тряслись и путались в мокрых спутанных волосах черные от золы и копоти пальцы, руки дрожали от отвращения, когда Гарри потянулся вперёд, чтобы убрать голову Люциуса Малфоя с колен его единственного сына.



"Ты поможешь мне?" На этот раз голос прозвучал увереннее, и с неожиданным для самого себя облегчением Гарри заметил, что из глаз Драко исчезло отсутствующее выражение, а кожа больше не была такой неестественно бледной. Его голос все еще дрожал, но теперь он сдерживал слёзы, с надеждой вглядываясь в лицо Гарри.



Гарри не мог решить, какой взгляд пугал его больше: остекленевший и мёртвый - отца, или испуганный и потерянный - сына. Изо всех сил стараясь казаться спокойным, Гарри опустил голову Люциуса на землю, пытаясь не обращать внимания на стон, сорвавшийся с губ Драко, когда светлые пряди окрасились в грязно-коричневый цвет. Он достал палочку и тихо произнес заклинание, закрыв глаза мёртвому мужчине.



"Да, Драко, - слова больше не причиняли такой невыносимой боли. - Да, Драко. Я помогу тебе".



Драко опустил голову. Долго... Он молчит слишком долго. Безнадёжно поникли плечи, затряслись судорожно сжатые в кулаки руки. Наконец он поднял на Гарри пустые глаза.



"С-спасибо, Поттер. Я... Я не знаю никаких исцеляющих заклинаний. Может быть, мы просто отлевитируем его... или используем медицинские чары... только чтобы он продержался. Или может..."



"Драко".



Блондин моргнул, пытаясь сфокусировать взгляд на лице Гарри. Ужасное понимание всего происходящего было в его глазах. Сквозь стиснутые зубы прорвался звук, похожий на всхлип, прежде чем он прошептал:



"Что?"



"Твой отец умер. Так же, как твоя мать".



Драко зажмурился так сильно, что на скулах побелела кожа. Его трясло, как в лихорадке. Пальцы царапали землю. Он пытался выдержать всё это, обрушевшееся на него так внезапно, и не сломаться.



"Нет, - еле слышно произнес он. - Отец и я, мы собирались найти маму. Я... мы не знаем, где она. Она уехала, и мы должны найти её... помочь ей... Я... мы должны найти её..."



"Твой отец знал, где она, Драко. Он послал Упивающихся Смертью, и они убили её. Онпри казал убить её, так же, как он приказал похитить тебя. Она умерла, Драко. Она давно уже мертва".



"Нет".

...Он сделал это. Альбус превратился в сверкающий серебристый пепел. Риддл хохотал: его лицо стало в два раза уродливей, искаженное гримасой извращённого удовольствия, которое он получал, убивая Дамблдора. Но безумная кривая ухмылка мгновенно слетела с его губ, как только он заметил Гарри...



Говоря по справедливости, это Северус Снейп победил в войне с Волдемортом. Как только стало известно о существования Безымянного Тёмного Огня - проклятья настолько чудовищного, что никто не осмеливался даже упоминать о нем - выжигавшего магию до тех пор, пока тело не сгорало, он стал работать над антидотом. Оказалось, что ничто не может преодолеть это проклятье. Но Снейп также выяснил, что Дыхание Дракона в синтезе с некоторыми не вполне законными ингредиентами даёт почти такой же эффект при воздействии на кровь единорога. Таким образом, пытаясь продлить свою жизнь, убивая прекрасных магических животных, Волдеморт практически подписал себе смертный приговор.



Гарри выпил гениальное зелье, изобретенное Снейпом, за секунду до того, как портключ перенёс его на боковую линию фронта. В груди разгоралась невыносимая боль, пока омерзительная жидкость скользила вниз по пищеводу - и Гарри принял анимагическую форму.



Он был счастлив, узнав, что его подлинная форма - феникс. Однако эта радость многократно померкла, когда оказалось, что его связь с Волдемортом проявилась и здесь, превратив Гарри в менее крупного, но ещё более кровожадного представителя семейства василисков. Под неусыпным контролем, после мучительных месяцев опытов с зельями и экспериментов с заклинаниями, удалось объединить обе анимагические формы Гарри - феникса и змею - в одну: огромную крылатую тварь с клыками и хвостом, когтями и чешуёй, огненным дыханием и ядом. Об этом было известно только членам Ордена Феникса. Но неважно, сколько плакать ему пришлось в ходе исследований - его слезы не могли исцелять.



Он превратился в смертоносное оружие. Благодаря еще одному открытию Снейпа, пламя, изрыгаемое анимагической формой Гарри, стало настолько сильным, что было практически невозможно наблюдать за этим процессом без риска превратиться в головешку. Впрочем, игра стоила свеч.



Волдеморт не столько поджарился, сколько взорвался. Иссушив саму сущность чистых душ и их магию, Тёмный Лорд потерял свою собственную в мгновение ока. Его Упивающиеся Смертью, крича, повалились на землю, а он все продолжал высасывать из них жизнь, пока не рассыпался в прах. Одни из них сгорели заживо, другим повезло больше - они потеряли только левую руку.



В конечном итоге Волдеморт был наказан за свои преступления. Его сторонники поплатились за преданность безумцу. Все они были мертвы. Закончилась великая битва Добра и Зла, оставив после себя едкий дым, обуглившиеся тела и уносимый ветром пепел.



Гарри поднялся на ноги и открыл глаза. Это была последняя демонстрация мужества. Он решил, что это не слишком-то достойно - ползти навстречу своей судьбе. Он будет идти - прямо и гордо - и умрёт с честью. Так же, как его друзья... его семья.



Один неуверенный шаг - ноги по щиколотку утонули в красно-коричневой жиже... Второй... Отвратительный запах смерти вызвал такую тошноту, что ему пришлось задерживать дыхание, насколько хватало сил терпеть.

"Твой отец умер, Драко. Умер, спасая сумасшедшего, который приказал ему убить твою мать, заставить тебя служить ему, когда ты отказался. Он умер, потому что Волдеморт высосал из него все жизненные силы с помощью темной метки. Метки, которую ты не успел получить. Метки, от которой спасла тебя твоя мать. Она умерла, чтобы ты жил, Драко. Неужели ты хочешь, чтобы её жертва была напрасной? Она отдала свою жизнь, чтобы спасти тебя. И за это твой отец убил её".



"Нет, - Драко опустил голову, и Гарри знал, что капли, стекавшие по крыльям тонкого носа, были слишком солёными для дождевой воды. – Нет! Папочка..."



"Он предал тебя, Драко. Он предал твою мать. Оплакивай его, если ты должен, кричи, если от этого тебе станет легче. Но это ничего не изменит. Он умер, Драко. Его больше нет. Так же, как и её".



"Мама..."



Гарри встал, закусив нижнюю губу. Не в силах вынести душераздирающую сцену, разворачивавшуюся перед ним, он повернул голову туда, где слышался чарующий рокот волн, звавших его. Он уже был готов уйти, сбежать... броситься в радушные, ласковые объятия забвения.



"Ты попросил у меня помощи, Малфой. Но это всё, что я могу сделать. Уходи отсюда. Просто встань и уйди. Других вариантов нет. Не оставайся с ним. Я сильно сомневаюсь, что он сделал бы то же самое для тебя".



Он отвернулся и шагнул вперед... И почувствовал, как его волосы встали дыбом, когда за спиной раздались сдавленные рыдания, полные тоски и ужасной безысходности. Едва различимые сквозь тихий шелест дождя и шепот смерти, призывавшей его.



"Нет... Нет!.. " - еле слышно всхлипывал Драко, обхватив себя тонкими руками и практически уткнувшись лбом в колени - избалованный ребенок, сломавшийся на его глазах, когда он бросил на него взгляд через плечо... раздавленный... разбитый на куски.



Гарри уже занёс ногу, готовый, почти готовый сделать ещё один шаг, и ещё, и ещё - уйти в ночь, чтобы закончить наконец свою нежизнь... теперь - всего лишь бессмысленное существование...



"Н-но... Кто... кто же позаботится обо мне?"



Гарри оглянулся назад - оглянулся невольно - и увидел, что Драко свернулся клубочком рядом с отцом.



Кто же позаботится обо мне?



И сразу все стало таким простым. Гарри развернулся и рванул к Драко, практически упав перед ним на колени. Собрав последние силы, он вырвал грязного, измученного мальчишку из холодных объятий мертвого отца, прижав к себе так сильно, словно хотел переломать ему кости.



"Я позабочусь", - сказал он неистово, и никогда ещё его слова не звучали так уверенно. Он вздрогнул, когда Драко тихо заплакал на его груди, судорожно цепляясь за него, обхватив его талию руками и умоляюще шепча "пожалуйста" куда-то в шею, снова и снова.



"Я позабочусь", - повторил Гарри и наконец закрыл глаза, подставив лицо дождю. Он вдыхал запах жизни, которую баюкал сейчас в своих объятиях, слушая как бьётся в унисон с его собственным сердце человека, так тесно и доверчиво прильнувшего к нему. Он учился жить заново.

* * *



Когда наконец взошло солнце, лаская холодные тела тёплыми лучами, но не в силах ни согреть, ни исцелить их, прибыли авроры - последние несколько человек, которые не были прокляты или убиты и не сбежали в последние дни битвы. Они дрожали от ужаса. В течение долгих часов они прочёсывали пустошь в надежде отыскать живых среди груды трупов детей и взрослых. До крови закусывая губы, из последних сил сдерживая слезы, они составляли списки убитых.



В конце концов их нашёл Аластор Моуди. Он был отстранён от военных действий, когда стало известно, что Волдеморт может видеть через его волшебный глаз. Он шёл по полю, спотыкаясь о тела и кучи пепла, в поисках тех двоих, кто остался жив: он видел лишь два магических следа на радаре. За ним следовали колдомедики. Он пробирался по месту кровавой бойни и звал Поттера.



Они уже собирались сделать привал, когда наконец заметили их. Издалека они казались единым целым: Драко так тесно прижался к Гарри, что его практически не было заметно. И только когда они подошли совсем близко, стало ясно, что мальчиков двое. Гарри опирался подбородком о светлую макушку Драко, закрыв утомлённые глаза и крепко обнимая своего "пленника".



Конечности Гарри так онемели от холода и перенапряжения, что колдомедики решили не отрывать его от юного слизеринца, а отлевитировать их в ближайшую магическую санитарную часть и уже там разделить для лечения и последующего допроса Драко.



...Никто не заметил, как Гарри выхватил палочку. Аврор был обездвижен, а палочка Гарри направлена на колдомедика ещё до того, как детектив из министерства магии успел аппарировать в госпиталь.



"Не смейте. Прикасаться. К нему", - рявкнул Гарри так громко, как только мог - голосовые связки были сильно повреждены. Заметив, что теперь его обнимала только одна рука, Драко всхлипнул и еще ближе придвинулся к нему.



"Н-но мистер Поттер... сэр... Мы должны разделить вас, ч-чтобы вылечить... Вылечить вас обоих."



Гарри опустил руку, вздрогнув, когда Драко уткнулся прохладным острым личиком в ложбинку у основания шеи, отчаянно шепча что-то. Он заметно успокоился, когда Гарри снова обнял его обеими руками.



"Делайте, что хотите, - сказал он, - но Драко останется здесь".



"Но мистер Поттер! Авроры наверняка захотят допросить его. Его возьмут под стражу."



"НЕТ!!!" - похоже, он привёл всех в ужас, заорав так громко. Его душили подступавшие рыдания, он совсем сорвал голос. Драко выпрямился и обнял его, успокаивая. Он был таким хрупким, почти женственным. Тонкие пальцы ласкали лицо Гарри, стирая слёзы. Щемяще, отчаянно нежными прикосновениями.



"Чшш..." - шептал Драко, положив голову ему на грудь.



"Он останется со мной", - спокойно повторил Гарри. Но глаза его опасно сузились. В них плескалось бешенство. Ведьма кусала нижнюю губу, боясь спорить дальше.



"Мистер Поттер, он находится под опекой министерства. Уже подписан приказ о его аресте."



Колдомедик в ужасе отступила назад, когда Гарри снова нацелил на неё волшебную палочку.



"Нет, - ответил он. Его голос был холодным, как лёд. - Министерство его не получит. Ему нужен я".



Он крепко сжал тонкое тело в своих руках - гораздо сильнее, чем рассчитывал - и Драко поднял к нему лицо. Он увидел в серых глазах такую огромную, отчаянную надежду, что сердце его сжалось и забилось вдвое быстрее.



"Теперь он мой".



Fin.